И тотчас же Изумруд увидел воображением короткую дорогу на ипподром и почти каждый дом, и каждую тумбу на ней, увидел песок ипподрома, трибуну,
бегущих лошадей, зелень травы и желтизну ленточки. Вспомнился вдруг караковый трехлеток, который на днях вывихнул ногу на проминке и захромал. И, думая о нем, Изумруд сам попробовал мысленно похромать немножко.
Неточные совпадения
И опять по обеим сторонам столбового пути пошли вновь писать версты, станционные смотрители, колодцы, обозы, серые деревни с самоварами, бабами и бойким бородатым хозяином,
бегущим из постоялого двора с овсом в руке, пешеход в протертых лаптях, плетущийся за восемьсот верст, городишки, выстроенные живьем, с деревянными лавчонками, мучными бочками, лаптями, калачами и прочей мелюзгой, рябые шлагбаумы, чинимые мосты, поля неоглядные и по ту сторону и по другую, помещичьи рыдваны, [Рыдван — в старину: большая дорожная карета.] солдат верхом на
лошади, везущий зеленый ящик с свинцовым горохом и подписью: такой-то артиллерийской батареи, зеленые, желтые и свежеразрытые черные полосы, мелькающие по степям, затянутая вдали песня, сосновые верхушки в тумане, пропадающий далече колокольный звон, вороны как мухи и горизонт без конца…
(Прим. автора.)] и братьев, понеслась в погоню с воплями и угрозами мести; дорогу угадали, и, конечно, не уйти бы нашим беглецам или по крайней мере не обошлось бы без кровавой схватки, — потому что солдат и офицеров, принимавших горячее участие в деле, по дороге расставлено было много, — если бы позади
бегущих не догадались разломать мост через глубокую, лесную, неприступную реку, затруднительная переправа через которую вплавь задержала преследователей часа на два; но со всем тем косная лодка, на которой переправлялся молодой Тимашев с своею Сальме через реку Белую под самою Уфою, — не достигла еще середины реки, как прискакал к берегу старик Тевкелев с сыновьями и с одною половиною верной своей дружины, потому что другая половина передушила на дороге
лошадей.
Подъем все продолжался… Только раз я почувствовал повод. Это на миг
лошадь поскользнулась. Перед нами пещера в скале. Сверху рядом мелких каскадиков струятся ключи. Ага остановился, сказав, что надо отдохнуть — дорога будет трудная. Через минуту мы и
лошади наслаждались великолепной холодной водой, может быть,
бегущей из ледников Каштан-тау.
Опустив поводья, он сидел задумчиво на своей
лошади, которая шла спокойной и ровной ходою; мечтал о будущем, придумывал всевозможные средства к истреблению французской армии и вслед за
бегущим неприятелем летел в Париж: пожить, повеселиться и забыть на время о любезном и скучном отечестве.
Извозчик хлопнул по
лошадям и унесся, — исчез во тьме и Ничипоренко, крикнув Бенни: «Спасайтесь!» Бенни оставался один и слышал, как все сближались шаги
бегущих к нему людей.
Я вижу, как он, развалив свое большое тело по сиденью пролетки, колышется в ней, остро поглядывая на все мимо
бегущее зеленым глазом. Деревянный Егор торчит на козлах, вытянув руки, как струны, серая, злая
лошадь вымахивает крепкие ноги, звучно цокая подковами о холодный камень мостовой.
Лошади бежали бойко, и, когда я нарочно сдерживал свою, чтобы не затруднять
бегущего, — хозяин-ямщик оборачивался и покрикивал...
Две мощные руки обхватывают ее за талию и легко взбрасывают на спину
лошади, на широкий кожаный матрац. Почти в тот же момент и стулья, и белые столбы, и тиковые занавески у входов — все сливается в один пестрый круг, быстро
бегущий навстречу
лошади. Напрасно руки замирают, судорожно вцепившись в жесткую волну гривы, а глаза плотно сжимаются, ослепленные бешеным мельканием мутного круга. Мужчина в цилиндре ходит внутри манежа, держит у головы
лошади конец длинного бича и оглушительно щелкает им…
Мерзлый пар валил с загнанных насмерть
лошадей, с
бегущих людей.
Я не раз видел его в Туле на Томилинской или Миллионной улице: сидит на грохочущем ломовом полке, размахивая концом вожжей, подгоняет
бегущую тяжелою рысью ломовую
лошадь, — все такой же прямой, стройный и безбородый.
«
Лошади бегущих и поражающих могут истоптать его!» — думает она; скачет обратно на гуммельсгофскую гору, бросает свою
лошадь и, как мы также видели, вырывает Вольдемара из толпы русских, его обступившей.
Далеко впереди на телеге возвращаются из Знаменского мужик и две бабы. Они видят быстро
бегущего черного человека, на секунду останавливаются, но, узнав попа, бьют
лошадь и скачут. Телега подпрыгивает на колеях, двумя колесами поднимается на воздух, но трое молчаливых, согнувшихся людей, охваченных ужасом, отчаянно настегивают
лошадь — и скачут, и скачут.